Золотой чемодан. Загадка исчезновения «золотого чемодана Золотой чемодан

Кипр

Тайна Золотого Чемодана - одна из самых волнующих тайн отечественной истории, связанных с поисками сокровищ. И вовсе не потому, что это сокровище какой-то гигантской величины, отнюдь не бывало. Чемодан, о котором пойдёт речь, вмещал всего лишь восемьдесят килограммов золота и серебра, но эти восемьдесят килограммов значили для мировой исторической науки гораздо больше, чем все сокровища Али-Бабы.

В январе 1926 года крестьянин деревни Марфовки на гребне Асандрова вала, где он добывал строительный камень, наткнулся на богатое готское захоронение и передал Керченскому историко-археологическому музею найденные там вещи. Такого обилия превосходных, высокого художественного качества готских памятников, датированных III—V веками нашей эры, здесь не находили. Сенсационная находка явилась как бы нежданным подарком к столетнему юбилею музея. Никто тогда не знал, что дальнейшая история сокровищ обернется настоящим детективом.

В сентябре 1941 года, спасая наиболее важные экспонаты и документы от фашистов, директор Керченского историко-археологического музея Ю. Марта и инструктор горкома Ф. Иваненкова вывезли 19 ящиков, в числе которых был и чемодан с золотым запасом музея, в Армавир. Однако летом 1942 года война докатилась и до Кубани. Прямым попаданием бомбы все архивные и другие материалы музея были уничтожены. Но «золотой чемодан», хранившийся на складе горздравотдела, уцелел.

Приключения золотого чемодана

Фашисты подступали к городу, поэтому было решено переправить «золотой чемодан» в более отдаленную часть Кубани — в станицу Спокойную, где ценности были переданы в местное отделение Госбанка. В конце августа управляющий Спокойненским отделением Госбанка Я. Лобода сдал «золотой чемодан» на хранение в штаб Спокойненского партизанского отряда, созданного 9 августа 1942 года. На этом все достоверные сведения о дальнейшей судьбе сокровищ Керченского музея обрывались. Было известно лишь, что «золотой чемодан» загадочным образом бесследно исчез. Сегодня, познакомившись со свидетельствами подлинных очевидцев тех событий, мы имеем возможность рассказать, что произошло дальше.

27 августа Я. Лобода сдал на хранение ценности Керченского музея начальнику снабжения Спокойненского отряда И. Яковлеву. «Приняв деньги и ценности, Яковлев сложил их в сундук. Этот сундук стоял в отделе снабжения, и он же, Яковлев, его охранял». Как выяснилось, он даже спал на этом сундуке.

Какие же ценности находились в «золотом чемодане»?

Из официальной описи предметов, находившихся в кожаном чемодане (ящик № 15), следует, что они были аккуратно рассортированы по 15 коробкам: византийские монеты червонного золота; золотые боспорские монеты греческого и римского времени; золотые подвески — в виде грифона, с изображением конного и пешего скифов, головок бычков, львенка… Всего в «золотом чемодане» было около 800 предметов, мировую историческую и художественную ценность которых деньгами просто не измерить…

Итак, чемодан был помещен в сундук, на котором спал партизан Яковлев. 13 сентября отряд начал поход из Спокойненских лесов к перевалу. 17 сентября партизаны остановились на стоянку для перестройки повозок. Здесь и обнаружилась пропажа чемодана.

Остановка для перестройки повозок произошла у подножия горы Беден. В архивных материалах сохранился рассказ бойца отряда Н. Черноголового о том, как была обнаружена пропажа «золотого чемодана»:

«…Бывший боец отряда Магдычев Григорий Иванович на привале под горой Большой Беден погнал в яр поить закрепленных за ним пару волов. И там, в яру, обнаружил раскрытый чемодан, пустой, с остатками некоторых вещей, не представляющих никакой ценности и названия которых никому не известны. Так, например, он из яру принес металлическую вещь — зигзагообразную, цвета бронзы, весом граммов 700-800. И кому-то из бойцов показал ее и сказал, где он ее взял…» Дошло до Смирнова, командира отряда, приказавшего обыскать Магдычева и изъять у него «зигзагообразную вещь». Других людей Смирнов обыскивать не разрешил, убеждая всех, что чемодан с ценностями похитил Магдычев. Как вспоминал Н. Черноголовый, расследование на том было закончено, а Смирнов возненавидел Магдычева, создавая ему невыносимые условия для пребывания в отряде. Позже Магдычева расстреляли фашисты.

Трудно понять ненависть Смирнова, который вообще-то должен был провести в отряде нормальное расследование. Ведь предметы из «золотого чемодана» буквально замелькали в руках партизан. Вот лишь некоторые из собранных уже в основном в 1944 году свидетельств.

М. Шульженко, медсестра партизанского отряда: «…Примерно 17 сентября 1942 года мы увидели, что по дороге валялось много ярлыков какого-то исторического музея. Мы посчитали, что его эвакуировали и разбиты ценности, но их мы не находили. Я только нашла золоченый крест, облепленный красной медью, а в середине стекло… Я не помню сейчас, куда его дела».

Боец Н. Сысоев: «В сентябре 1942 года во время ремонта повозки я нашел две маленькие монеты исторической давности. На одной монете выгравирована какая-то голова… Я их долго носил в кармане, а затем где-то потерял».

Следует прямо сказать, не тревожа памяти павших и памяти оставшихся в живых партизан Спокойненского отряда, в абсолютном большинстве своем (всего в отряде было 110 человек) ушедших в леса воевать, а не отсиживаться, что причиной многих их бед было то, что командовать ими взялись местные партийные и советские «князьки», думавшие только о себе. 18 марта 1943 года, когда немцы уже были изгнаны, бывший комиссар партизанского отряда, а теперь уже 1-й секретарь Спокойненского РКВКП(б) И. Мальков и бывший замначальника снабжения отряда, ставший председателем Спокойненского райисполкома, М. Федоров оставили уникальный акт. В нем они как очевидцы свидетельствовали о том, что все ценности и документы отделения Госбанка, в том числе «золотой чемодан» и 40 тысяч рублей, были сожжены в лесу «вследствие невозможности эвакуировать… т.к. путь следования был перерезан вражескими войсками».

Расследование этого и других фактов началось лишь в сентябре 1943 года. Довольно быстро выяснилась фиктивность акта. Так, один из очевидцев показал, что при роспуске отряда были сожжены только банковские документы и марки, а вот «золотой чемодан» и деньги не уничтожались. В июле 1943 года Федоров обратился к главбуху отделения Госбанка с просьбой заменить большую сумму денег, которые якобы промокли в кармане и пришли в негодность. При обмене оказалось, что эти деньги из числа тех самых 40000 рублей, которые были сданы на хранение в отряд и потом «сожжены»…

Началом проявления интересов органов госбезопасности к «золотому чемодану» можно считать сентябрь 1943 года, когда «разрабатывалась» бывший кассир партизанского отряда И. Гульницкая, 1905 года рождения. Однако интерес этот был косвенным. Гульницкая прежде всего подозревалась в измене родине, пособничестве оккупантам. 29 марта 1944 года она была арестована, но 30 октября того же года освобождена из-под стражи, поскольку выдвинутое обвинение доказано не было.

Немного о судьбах других партизан. Н. Смирнов был пойман полицией и расстрелян. Погибли от рук фашистов И. Яковлев, Я. Лобода, погибли и многие партизаны отряда. И. Мальков был снят с должности 1-го секретаря Спокойненского РК ВКП(б) и позже работал директором свиноводческого совхоза в Ленинградском районе Кубани. М. Федоров, скорее всего, тоже был отстранен от должности, но что с ним случилось дальше, выяснить не удалось…

2 января 1944 года инспектор А. Щербатюк обращается к наркому просвещения Крымской АССР Гавриленко с запиской, в которой жалуется на пассивность кубанцев в поисках пропавших музейных ценностей. «Председатель Армгоррайисполкома т. Малых очень пристрастно относится ко всей этой истории с чемоданом, он, например, старался меня убедить, что это мелочь, у вас пропал весь Крым. У меня Армавир, а вы будете морочить голову и разыскивать какой-то чемодан…» Тем не менее кое-какие усилия по поиску пропавших сокровищ по свежим следам все же предпринимались. Органы госбезопасности Кубани разослали по ряду регионов ориентировки с копиями описи содержимого «золотого чемодана».

Однако ни в те времена, ни за все минувшие годы ни один предмет из сокровищ Керченского музея так и не «мелькнул» ни в нашей стране, ни за рубежом. Историческая и художественная ценность этих раритетов столь очевидна и многократно описана в мире, что полная «тишина» оставляет надежды — основная часть содержимого «золотого чемодана» до сих пор где-то спрятана…

От всего чемодана пока остались 2 монеты, найденные при обыске у Гульницкой. Экспертная комиссия установила, что обе монеты были чеканены в античном городе Пантикапее (располагавшемся на месте нынешней Керчи) и могли принадлежать Керченскому музею. По мнению Гульницкой, ценности Керченского музея были похищены командованием Спокойненского партизанского отряда. Действительно, вся совокупность фактов четко свидетельствует о том, что «золотой чемодан» был действительно разграблен в самом партизанском отряде. Грабитель или грабители, вероятно, закопали основную часть похищенного в лесу (продолжать переход в отряде с ценностями было опасно) где-то близ горы Беден, рассчитывая вернуться за сокровищами. Но впоследствии вор или воры, возможно, оказались убиты или арестованы и так и не смогли вернуться за похищенным…

В пользу такой версии развития обстоятельств говорят и некоторые события уже наших дней.

Несколько лет назад об этой тайне узнал начальник Краснодарской геофизической экспедиции Н.М. Цыпченко. Он съездил на место тогдашних событий — ныне это Отрадненский район Краснодарского края. Места те довольно глухие, но, по словам Цыпченко, ему удалось примерно определить место, где, возможно, зарыта основная часть сокровищ «золотого чемодана». Однако для дальнейших поисков уже с применением специального оборудования, которым не располагает Цыпченко, нужны средства.

Известно и о других направлениях возможного поиска. Помогавший мне в работе с архивными материалами начальник группы общественных связей управления ФСБ по Краснодарскому краю Николай Панчишкин рассказал такую историю: в 1991 году управление КГБ по Краснодарскому краю получило данные о том, что в Санкт-Петербурге, возможно, проживают дети комиссара одного из партизанских отрядов Армавирского куста Соколова Николая Петровича, который погиб в бою при выходе из окружения. Уже после войны вдова Соколова (имя ее неизвестно) приезжала из Ленинграда с двумя сыновьями, одного из которых зовут Виктором, на место гибели мужа. Вдове передали вещи погибшего, среди которых была и карта с нанесенными отметками партизанских баз-тайников.

Увы, но в ответе из Санкт-Петербурга сообщалось, что, по данным центрального адресного бюро, Соколов Николай Петрович или Соколов Виктор Николаевич не значатся прописанными или уехавшими из города. Скорее всего, имена, сообщенные из Краснодара, оказались неточны. В 1991 году сыновьям Соколова было примерно под 60 лет. Возможно, после этой публикации кто-то из них или других родственников, что-либо знающих о карте, и отзовется. Ведь как бы то ни было, нельзя исключить вероятность того, что основная часть «золотого чемодана» все же попала в один из партизанских тайников.

Документы, сгоревшие в огне войны, уже не вернуть. А вот поиск керченских реликвий необходимо продолжить. И, быть может, с вашей помощью, дорогие читатели, удастся, ну, положим, не обнаружить их, но хотя бы с большей долей вероятности представить окончательную судьбу «золотого чемодана» .

Ошибка в тексте? Пожалуйста, выделите ее и нажмите "Ctrl + Enter"

Интереснейшие события иной раз приходят по почте от коллег по поисковому делу. Вот одна из легенд, хранящаяся в народной памяти Юга России. А суть ее такова. В сентябре 1941 года фашисты бесчинствовали в Крыму. Директор Керченского историко-археологического музея Юлий Юльевич Марти не находил себе места. Экспонаты, архив музея, материалы раскопок и научных исследований упаковали в девятнадцать ящиков. Но были и вовсе бесценные экспонаты - золотые сокровища. Марти принес из дома большой фанерный чемодан. В него в присутствии городских властей уложили: золотую диадему, украшенную сердоликами и зернами граната, большую золотую пряжку, наушные подвески, тонкие, овальной формы пряжки, найденные в 1926 году крестьянином Нешевым из крымской деревни Марфовка. (Как оказалось, он наткнулся на богатое готское захоронение.) Кроме того, уложили 70 серебряных понтийских и боспорских монет митридатовского времени, то есть III-II веков до нашей эры. Далее - золотые бляшки с изображениями скифов, пьющих вино из рога, бляшки, обнаружен^ ные на керченской горе Митридат во время рытья котлована, одна - с изображением юноши, сдерживающего коня, другая - е изображением сфинкса; коллекция пряжек средневекового времени - 17 штук; золотой крест с колечком, пряжки и пластинки. Всевозможные браслеты, серьги, кольца, подвески, медаль-°ны с изображениями Афродиты и Эроса, маски, золотые бусы и всевозможные монеты, А всего - 719 предметов из золота и серебра!

Чемодан обвязали ремнями, опечатали печатью горкома партии. Далее начались его странствия. Он путешествовал через Керченский пролив, на грузовике до Краснодара, а оттуда в Армавир. О дальнейшей его судьбе - воспоминания бывшей работ -ницы Армавирского горисполкома Анны Моисеевны Авдейки-ной... «На третье августа 1942 года, - пишет она, - обеспокоенная мама сказала мне, что немцы совсем близко и, похоже, го~ род эвакуировался. Поднялась я с постели слабая-слабая. Вышла на улицу и поразилась непривычной безлюдности. Шатаясь, побрела в горисполком; там двери нараспашку, пусто, никого. Поняла, что он эвакуировался. С трудом поднялась на четвертый этаж и сразу увидела этот черный чемодан. Глазам своим не поверила, но это был он! Что же делать? Одной чемодан не унести. Позвать кого-нибудь на помощь? Кого? Постороннему не доверишься. Но не отдавать же врагу народное достояние! Бегу домой, зову племянника Шурика. Тогда еше болезненному подростку и четырнадцати не было. Тороплю: «Скорее, Шурик, скорее!» Только взобрались на четвертый этаж дома Советов, как страшный взрыв потряс здание. Упали мы на иол. Посыпались стекла, штукатурка. Но живы остались, невредимы Бомба угодила в соседнее здание - повезло. Вытаскиваем чемодан на удицу. Несем вдвоем. Отдыхаем через пятнадцать, двадцать шагов. Ведь сама себя еле несешь. Во мне тогда оставалось килограммов сорок, да и росту я была небольшого. А в этом чемодане, наверное, все восемьдесят килограммов было! Разыскали председателя горисполкома.

Кругом бомбежка, все грохочет... Председатель, фамилия его была Малых, где-то достал грузовик. Все вместе втаскиваем чемодан в кузов. Василий Петрович приказывает водителю гнать в станицу Спокойную. Другие дороги из города перерезаны фашистами. И этот путь может быть в руках гитлеровцев, но есть шанс проскочить. А мне Малых велит, если мы прорвемся в станицу, сдать чемодан в отделение госбанка. Пытаюсь проситься в партизанский отряд, но он отказывает: «Самое дорогое - это спасти ценности!» По дороге нас обстреляли. Шины были пробиты, но до станицы кое-как добрались...

Чемодан я сдала директору местного отделения госбанка. В конце августа управляющий Спокойненским отделением госбанка Яков Михайлович Лобода передал «золотой чемодан» на хранение в штаб местного партизанского отряда. И в нем же и остался рядовым бойцом...». Тайна «золотого чемодана» будоражила воображение многих искателей приключений, журналистов. За прошедшие полвека они не раз занимались его поиском. Но все было бесполезно. Результаты отдельных исследований легли в основу статей и газетных заметок. Они по-своему любопытны. В. Куковякин в «Вольной Кубани» (04.04.1992.) пишет, что «...фашисты начали прочесывание окрестностей. Следили за лесом с самолетов. Бойцы разжигать костры не рисковали, а холод давал о себе знать. Немцы взяли партизан в кольцо. Прорывались по два-три человека. Одна из групп зарыла чемодан». Это подтверждает и партизан Н. Семенов. А другой партизан, А. По-тресов, сообщил: «... что по следам «золотого чемодана» шла зон-деркоманда. Искала чемодан, но в руки он ей так и не дался».

«По свидетельствам очевидцев, - пишет С. Семилетов в газете «Кубань сегодня» (24.0S.2002.), - в сентябре отряд начал поход из Спокойненских лесов к горному перевалу. 17 сентября партизаны остановились для перестройки повозок. Здесь-то и обнаружилась пропажа чемодана. Остановка произошла у подножья горы Баден». В архивных материалах есть рассказ бойца отряда Н. Черноголового о том, как были найдены остатки чемодана: «Бывший боец отряда Магдычев Григорий на привале под горой Большой Баден погнал в яр поить пару волов и там, в яру, обнаружил раскрытый чемодан, пустой, с остатками некоторых вещей, не представляющих никакой ценности. Так, например, он принес из яра металлическую вещь, зигзагообразную, цвета бронзы, весом 700-800 г и сказал, где ее взял».

Командир отряда приказан изъять у него эту «штуку». Из собранных в 1944 году свидетельств следует, что предметы из «золотого чемодана» были замечены и у других партизан. Публицист Е. Конкин в своем исследовании «Будет ли раскрыта тайна «золотого чемодана»? пишет: «Снаряжение, лишнее оружие, документы, ценности закопали в разных местах. О каждом тайнике знали лишь 2-3 человека. Вероятнее всего, среди тех, кто прятал ценности, был и Яков Маркович Лобода. При выходе из окружения он и несколько его товарищей были схвачены гитлеровцами, и их расстреляли. И случилось это 14 декабря 1942 года. Перед казнью Якова Марковича избивали, требовали сказать о каких-то ценностях, но так ничего и не добились. Не тайну ли «золотого чемодана» хотели выведать фашисты?

Ценою своей жизни Я.М. Лобода спас от врага ценности, сохранил тайну. Погибли и другие партизаны, которые прятали чемодан в лесном тайнике или же что-то знали о нем. Прежде всего командир отряда Петр Николаевич Соколов. Его убили в бою сразу после того, как чемодан, другие ценности, документы были запрятаны в разных потаенных местах. Командир, разумеется, отметил тайники на своей карте. Но где она теперь находится? Неизвестно!» «Чемодан» в лесу! - считает начальник Краснодарской геофизической партии Н. Цыпченко. - Геофизические методы позволяют сейчас вести поиск на глубине 4-5 метров. Я составил проект программы и предварительную смету работ. Гарантии высоки». Надо отдать должное Цыпченко, он встретился с бывшим заместителем комиссара Упорненского отряда, который подтвердил, что о чемодане знал малый круг людей и что чемодан захоронили до 7 ноября 1942 года, так как накануне этого дня выпал первый снег, а чемодан зарывали до снегопада.

Цыпченко побывал в Отрадной, встретился с краеведом М.Н.Ложкиным. Тот убежден - чемодан цел. Полвека занимавшийся его поисками, Михаил Николаевич слов на ветер не бросал. К поиску сокровища готовилась целая экспедиция* Внимание к проекту проявило даже правление советско-американского фонда «Культурная инициатива», которое письмом сообщило, что проект отобран в числе самых перспективных из 2300 и введен в информационно-компьютерную систему. В Отрадненское предгорье прибыли донецкие экстрасенсы* которые на месте предполагаемого захоронения «золотого чемодана» занялись биолокацией и прочей ворожбой. Вычислили маршрут, подошли к небольшому лесочку и уверенно заявили: «Чемодан здесь!» Но средств для проведения экспедиционных работ так и не нашлось.

В дискуссию по поводу таинственного исчезновения музейных сокровищ включился и доктор исторических наук, заведующий кафедрой истории Краснодарского политехнического института С. Якаев. «Среди 86 партизанских отрядов Кубани, - заметил он, - СпокойненскИй был единственным формированием, не учинившим, мягко говоря, серьезного беспокойства захватчикам. Он не имел связи с краевым штабом партизанского движения и не предпринимал по своей инициативе какого-либо противодействия оккупационному режиму в районе, 9 декабря 1942 года отряд самораспустился. Люди небольшими группами и JB одиночку просто разошлись по домам».

После освобождения предгорья от немецко-фашистских захватчиков в феврале 1943 года заинтересованные люди напомнили о чемодане» Секретарь райкома партии Борисов запросил Спокойненский райком ВКП(б) о судьбе чемодана с золотом. Расследование проводилось скоро (за две с половиной недели) лейтенантом НКГБ Дудниковым. Ни о какой глубине и аргументации выводов не приходится и говорить^ не исключается возможность и следственных ошибок. Что же установил Дудников? Доставленный из Армавира чемодан с ценностями приняли в Спокойненском отделении госбанка его управляющий Лобо-да и главный бухгалтер Шишкарев. По 27 августа 1942 года чемодан находился в эвакуированном госбанке. Затем был сдан Лободой вместе с ценными бумагами и 40 ООО рублей банковских денег на хранение в штаб партизанского отряда Соколова. Ответственным за материальные ценности отряда был назначен один из ответственных функционеров района, некий А-й. Кассиром же быта назначена К-я.

Далее он выяснил, что действительно 17 сентября неподалеку от базы отряда, вблизи горы Баден, в обрыве, был обнаружен раскрытый пустой чемодан из-под музейных ценностей. Похитителей штаб отряда не выявил. 27 октября кассир К-я самовольно покинула отряд и поселилась э станице Спокойной. Причем не только не пряталась, но, по данным отдела НКГБ, вступила с полицией «в связи предательского порядка». Сообщалось, что она вернулась из леса с 30 ООО рублей и небольшим ящичком с какими-то ценностями, с которыми не расставалась еще в партизанском отряде. По мнению начальника НКГБ, кассир К-я подлежала уголовной ответственности.

После освобождения района от захватчиков упомянутый А-й вместе с другими руководящими работниками районной власти составил акт о том, что перед выходом из леса «банковские Ценности, в том числе и чемодан с золотом, были уничтожены путем сожжения. Подписав этот акт, они предложили товарищу по фамилии О-ов, сделать то же самое. Но тот проявил характер и сказал «...что эту фикцию он подписывать не намерен». После чего прилюдно заявил, что были сожжены только банковские документы и марки, а деньги и чемодан с золотом не уничтожались, В итоге всего расследования отдел НКГБ сделал однозначный вывод о том, что виновниками хищения золота является бывший ответственный за ценности отряда товарищ А-й и ответственный совработник И-в.

Препровождая докладную записку следователя Дудникова в крайком, секретарь райкома Давыдов писал, что он не может утверждать о степени справедливости Дудникова, поскольку не знаком с материалами следствия. Тем временем А-й и И-в подтвердили в райкоме сам факт существования ценного чемодана. По их словам, «в партизанском отряде он уже был ограблен». Итак, при всех противоречиях и неточностях первоначального расследования, особых расхождений нет: чемодан опустошен в партизанском отряде... Секретарь райкома Давыдов высказал тогда разумную мысль о необходимости более тщательного следствия по данному вопросу. Прошло какое-то время, и вот новая необычная информация в печати: в 80-х годах прошедшего века некая юная американка, дочь русских эмигрантов, получив российское гражданство, поселилась у бабушки в Армавире и даже пошла учиться в местную школу... Но вскоре бабушка и внучка привлекли внимание спецслужб. Они отслеживали маршруты их передвижений и заметили, что те полностью совпадают с местами, связанными со злополучным чемоданом. Высаживались они всегда в одном и том же месте у лесопосадок и углублялись в заросли.

Не является ли юная особа курьером, знающим ориентиры места захоронения ценностей? Не прибыла ли она для того, чтобы убедиться в их сохранности? Вскоре по вызову из США девушка срочно выехала обратно к родителям, которые в годы войны встали на путь пособничества фашистам и в 1943 году с женами, детьми и домашним скарбом бежали в Германию. Оказавшись в американской зоне оккупации, они вскоре уехали в Америку и занялись бизнесом, в том числе и ювелирным.

Мне не раз приходилось бывать в станице Спокойная (название-то какое умиротворяющее). Заводил неспешные разговоры о «золотом чемодане» с бывалыми селянами. Они говорили: «Тех, кто знал о золоте, поубивали»; «Жил у нас стоматолог - еврей. Нахапав, уехал старик в Армавир»; «Сокровища надо искать в Темном лесу, кто-то из станицы Бесстрашная видел, как прятали его»; «Золото в земле, в могиле руководителя отрада Соколова. Найдите его могилу в лесу, отыщется богатство».

Каких только баек не услышишь от здешних казаков, особенно у ночного костра, особеннр за походным столом... Что ж, вот и вся история. Вы, я надеюсь, заметили, что это даже не кладоискательская легенда, а целый детектив в духе Агаты Кристи или Конан Дойля. Здесь все: и несметные сокровища, и спасающие их мужественные герои, и мерзкие трусливые предатели. Здесь действуют и тайные заговорщики, решившие ограбить государство, доверившее им ценности. Здесь толкугся и лопоухие партийные надзиратели, проворонившие доверенные им сокровища. Здесь все й сразу. Пока просто не нашлось своего Шекспира, достойного описать кипевшие в спо-койненском партизанском отряде страсти.

Нет, никакого спокойствия там не было с самого начала, да и быть не могло. С того момента, как Яков Маркович приволок в отряд, как минимум, три пуда антикварных ценностей стоимостью в несколько миллионов долларов, - отрад был фактически обречен. То-то они сидели в лесу как мыши, боясь даже костерок разжечь для варки супа. Они, и прежде всего командир отряда, прекрасно понимали, что стоит им только чуть громче пукнуть, как за ними сворой бросятся все полицейские и жандармские части округи. Вот потому-то они и не устраивали Диверсий и нападений. Они просто стерегли доставшиеся им ценности, видимо умоляя всех богов мира, чтобы о них вообще забыли.

Обратим теперь внимание на последовательность известных нам событий. Внимание! 17 сентября ни во что не посвященный погонщик волов обнаруживает выброшенный за ненадобностью чемодан из-под драгоценной поклажи. Следовательно, сокровища из него уже вынуты и поделены среди той части 0тРяда, которая изначально составила группу заговорщиков-похитителей. Каждый получил то, что заслужил, по рангу. Что Делает командир, когда ему прямо указывают на то, что их самую главную ценность нагло сперли прямо из-под носа ответ-ценных работников и его самого? А ничего он не делает. Спро-с^те почему? Не знаю. Но здесь напрашиваются всего два правдоподобных ответа. Либо он сам и возглавлял заговорщиков. Либо подозревал, что их уж очень много и они готовы в любой момент выстрелить ему в спину. Положение, надо заметить, у него безвыходное при любом раскладе. Начнет искать пропавшее, будет тут же убит своими же. Сделает вид, что все в порядке и клад надежно спрятан якобы по его приказу, будет расстрелян как вор и изменник особистами. Если же замешкается и не спрячется в глубине предгорных лесов, будет неизбежно пойман и повешен рыскающими по лесам немцами из зондер-команды. Поэтому его, на первый взгляд, несколько нерешительные действия абсолютно оправданы. Он делает вид, что все в порядке, и тем самым сохраняет себе жизнь. На время, разумеется, только на время.

Но теперь уже начинают дергаться заговорщики, и первой не выдерживает женщина, выведенная в рассказе как К. Она первая сообразила, что единственное спасение лично для нее заключается в том, что она возвратится в станицу и без утайки сольет немцам всю информацию о чересчур обогатившихся соратниках. Выбрав подходящий момент, а именно 27 октября, она тихо уходит, прихватив свою часть сокровищ. Недели через две она вернулась к себе домой, где преспокойно зажила как Прежде, тут же получив от немцев прощение за все свои прегрешения. У оккупантов как раз хватает времени, чтобы подготовить погоню и начать преследование лесных «миллионеров». Смотрите, ведь отряд начал разбегаться не 28 и не 29 октября. Совсем нет. Бегство К. никто не воспринял как смертельную угрозу. Повальное бегство партизан началось лишь 9 декабря. То есть примерно через три недели, как немецкое командование получило точные сведения о месте базирования самого тихого в округе отряда. Все прекрасно сходится. Несколько дней на подготовку, неделю на марш, синхронное окружение и начало преследования. Все партизаны и отягошён ные золотом заговорщики, и те, которые оказались не при чем. вскоре почувствовали на своей шкуре железную хватку немецкой военной машины. И только тогда до всех без исключения дошла тривиальная мысль - «пора рвать когти»!

И надо сказать - большинство из них успешно унесли иоги> спаслись. Погибли только те, кто был честен, не труслив и остался вереи долгу патриота. Погиб командир, а может быть, и сам покончил счеты с такой мерзкой и несправедливой жизиью. Погиб и тот, из-за кого и заварилась вся эта каша, - пред. сгавитель госбанка, простой боец Яков Маркович Лобода. Но, скорее всего, немцы расстреляли его не потому, что тот не сказал, где лежат ценности, а просто потому, что тот был евреем, Теперь главный вопрос. А где же деньги? Мне вполне обоснованно представляется, что основная часть похищенного спрятана в том самом районе, откуда отряд начал дружно разбегаться по домам. И значит, у подошвы горы Б. Баден искать совершенно бесполезно. (То-то, на поисковые работы не нашлось денег.) И это вполне по-человечески понятно. Когда все было хорошо, все с воодушевлением ташили свои доли сами. Но вот когда встал сакраментальный вопрос: «кошелек или жизнь», всё однозначно решили на время припрятать отягощавшие их ценности до лучших времен. Следовательно, нам теперь искать «золотой чемодан» как нечто компактно захороненное совершенно бессмысленно. Он как единое целое, давным-давно прекратил свое существование, и только его разрозненные части, может быть, все еще лежат в густых лесах кавказских предгорий.

Александр ФЕДОРОВ,

участник боевых действий

Великой Отечественной войны.

ЛЮДИ ЗОЛОТОЙ ПРОБЫ

Репортаж из военного лихолетья.

После войны, сменив профессию летчика пикирующего бомбардировщика на ручку и блокнот журналиста, я преобразился в корреспондента Краснодарского Радио по Армавирскому региону районов, протянувшемуся вдоль рек Кубани и Урупа на сотни километров. Богатый благодатный край! Думал, передохну тут от боевых тревог. Но ошибся. Они и здесь доставали на каждом шагу. Заставляли снова и снова возвращаться к делам сороковых лет. Да и былой уверенности фронтовика в том, что только вот там, на передовой свершались настоящие подвиги, поубавилось после многочисленных будничных встреч с теми, кто здесь, в тылу отдавал все для фронта, жертвовал последним и самым дорогим, страдал, боролся и погибал в противостоянии фашизму во имя нашей общей Победы. И таких, не отмеченных никакими наградами героев было, пожалуй, не меньше, чем ратных.

И о них сегодня, в юбилейный канун Победы в Великой Отечественной мой репортаж из военного лихолетья, рассказ о том, какими они были тогда и какими мы их видим сегодня через толщу шести десятка лет.

Однажды на Армавирский корпункт мне позвонила женщина и слабым голосом с горечью, сославшись на то, что сама она, видимо, уже не жилец на этом свете, сказала, что хочет поведать людям о том, о чем они непременно должны знать. И попросила о встрече у нее на дому.

Я с трудом отыскал на окраине города ее маленький уютный в зелени домик. И в течение нескольких часов завороженно слушал Анну Авдейкину, эту хрупкую седовласую женщину, о делах простых людей, истинных патриотов, отстаивавших в дни войны честь и достояние Земли Русской. А перед уходом получил в подарок и ее дневники, по которым сделал несколько радиопередач для кубанцев.

КЕРЧЕНСКИЙ КЛАД МЕНЯЕТ ПРОПИСКУ

Семен Нешев, житель села Марфовка, что неподалеку от Керчи, решил построить новый дом. Благо, что добротный строительный камень был прямо под боком. Сельчане брали его из защитного Аккосова вала, возведенного еще древними готами поперек всего полуострова - от берегов Азовского и до самого Черного моря. Добывал камень здесь и Семен. И однажды он наткнулся на древнее захоронение. Это был бесценный клад. Такого обилия искусных готских памятников из золота и драгоценных камней, датированных III-V веками нашей эры, здесь никогда ранее не находили. Это стало сенсацией к столетнему юбилею Керченского историко-археологического музея, где до войны хранились и многие другие уникальные исторические находки полуострова.

В сентябре 1941 года, когда танки фашистов прорывались в Крым, возникла необходимость срочно эвакуировать сокровища музея. И тогда самые ценные золотые вещи упаковали в большой фанерный чемодан, обитый черным дерматином и под номером 15 вместе с двумя десятками других ящиков с экспонатами и научными архивами подготовили к отправке через Керченский пролив в Краснодар.

Что же было уложено в тот чемодан? В описи, приложенной к нему, за подписью директора музея, известного ученого-археолога Юлия Марти, указывалось, что там находились все предметы Марфовского клада, найденного Семеном Нешевым, золотая диадема, украшенная сердоликами и зернами граната, большая золотая пряжка, наушные подвески, многочисленные женские украшения. А также там была большая коллекция понтийских и боспорских монет II-I веков до нашей эры, золотые изделия с изображениями скифов, пьющих вино из рога, барельефы сфинкса и юноши, сдерживающего коня. Еще в чемодане находились золотые бусы, маски, пояса и всевозможные браслеты, кольца, перстни, подвески и медальоны. Стоит назвать и коллекцию монет из червонного золота греческого и римского времен, древнюю иконку и многое, многое другое, всего семьсот девятнадцать изделий.

26 сентября 1941 года директор музея Ю.Марти и работница Керченского горисполкома Ф.Т.Иваненкова переправили музейные ящики на катере из Керчи через пролив в Тамань, а оттуда на военных автомашинах повезли в Краснодар. По дороге конвой 0бомбили немецкие самолеты. Сопровождающие прятались в придорожных канавах и в лесопосадках, оставляя в машинах все, кроме самого тяжелого чемодана под номером 15.

Но в столице Кубани Марфовский клад пробыл недолго. Немцы подступали к городу. И тогда золотой чемодан отправили дальше, в Армавир. А после того, как в Краснодар вступили гитлеровцы, сюда из Берлина прибыла зондеркоманда, в ней вместе с гестаповцами были германские археологи, которые охотились за Керченским кладом.

ИСПЫТАНИЯ СОКРОВИЩАМИ

Из дневника А.Авдейкиной.

"Январь 1942 года. Я работала в секретном отделе Армавирского горисполкома. Помню, вызвал меня к себе председатель Василий Малых и распорядился принять от прибывших из Керчи Иваненковой и какого-то еще пожилого мужчины содержимое чемодана №15. Открыли его в присутствии специально созданной комиссии. Стоит ли говорить, что все мы были потрясены увиденным чудом. Но время и ситуация не позволили долго любоваться прекрасным.

Все сошлось по описи. Замки чемодана опечатали сергучем. Потом поставили в мою служебную комнату на четвертом этаже, где хранились особо важные документы. О том, что находилось в чемодане и где он хранится, знал, конечно, очень узкий круг надежных людей.

Август 1942 года. Я заболела тифом. Долго валялась. Едва выкарабкалась. А потом снова слегла с воспалением легких. Несколько недель лежала в беспамятстве. А когда очнулась за окнами уже стоял август. Соседи сообщили мне, что немцы подходят к Армавиру. Многие учреждения эвакуируются. И тут я вспомнила о золотом чемодане. Где он? Ведь главная ответственность за него лежала на мне. Кое-как поднялась с постели и, шатаясь, побрела к Дому Советов. А здесь - двери и окна настежь. В кабинетах все перевернуто. С трудом поднялась на четвертый этаж. Вошла в свою служебку и глазам не поверила. В сваленных в кучу бумагах валялся тот самый дерматиновый чемодан.

Боже мой, как же его оставили? Наверное, те, кто собирали секретные документы, подлежащие эвакуации или ничего не знали о сокровищах, или просто забыли о них в спешке. С виду-то чемодан был совсем невзрачный, обшарпанный.

Что же делать? Одной - не поднять. Там золото. А кому я могу доверить такое? И не оставлять же все это немцам!

Вернулась домой. Кликнула своего племянника Шурика. Ему тогда и четырнадцати -то не было. Бледный да худющий. Зато толковый. Сразу все понял. Бежим снова к Дому Советов. Поднимаемся наверх. И вдруг страшный взрыв потряс здание. Ну, думаю, все пропало. Но оказалось, бомба угодила в соседний дом.

Мы все-таки благополучно вынесли тяжелый чемодан на улицу. Едва волокли вдвоем. Спешили, волновались. Отдыхали через каждую сотню шагов. Во мне самой-то тогда после болезни оставалось не более сорока килограммов, да и мальчонка на ладан дышит. На помощь подоспела моя сестра Полина. Кое-как втащили чемодан в наш двор, что на улице Лермонтова. И я пошла искать сборный мобилизационный пункт. К счастью, там оказался председатель горисполкома В.Малых. Рассказала ему все. Надо было видеть, как он разволновался и стал искать машину, чтобы забрать музейный груз. А я снова побрела домой. Земля дрожала под ногами. Город снова бомбили. Вокруг пыльный полумрак и свист осколков.

Наконец Малых пригнал старенькую полуторку. Здоровые мужики вдвоем с трудом подняли чемодан в кузов. Председатель приказал мне и шоферу гнать прямо в горы, в станицу Спокойную. И сдать драгоценности в районный банк. Все другие выезды уже контролировали гитлеровцы.

Дорога оказалась не легкой. Машину обстреливали. Пробили шины, кабину и радиатор. Но мы все же кое-как добрались до станицы. Сдали золотой груз директору райбанка Якову Лободе и сразу же двинулись в обратный путь. Но не проехали и десятка километров, как наткнулись на немецкий патруль. Вместе с сотней других беженцев нас собрали на лесной поляне. Я очень боялась, что станут обыскивать и найдут у меня акт о передаче ценностей в банк. Но было темно и немцы отложили обыски до утра. Ночью я разорвала в мелкие клочья акт и зарыла их. А сама сбежала и несколько месяцев скрывалась в окрестных хуторах.

Февраль 1943 года. После освобождения Армавира, наконец, вернулась домой. Изможденная, худая, поседевшая. Родные едва признали меня. И первое, что сообщили: сразу после моего отъезда в дом заявились гестаповцы. Учинили разгромный обыск. Продырявили штыками не только стены, стог сена, но и перину с подушками. И все допытывались - куда, когда и на чем я уехала из города, что взяла с собой и кто сопровождал меня? И конкретно спрашивали о черном чемодане, который, как им стало известно, я унесла из Дома Советов. Значит гестаповская зондеркрманда знала о золотом чемодане, что он уже здесь. Искала его и шла по нашим следам.

На этом записи Анны Авдейкиной обрывались. И о дальнейшей судьбе Керченских сокровищ можно было что-то узнать только в предгорной станице Спокойной. Тем более что вскоре Анны Моисеевны не стало.

ПАРТИЗАНСКИМИ ТРОПАМИ

Последним пунктом, где остался Керченский клад, был районный банк Кубанской станицы Спокойной. Выезжаю туда. Встречаюсь с финансистами, с ветеранами партизанского движения и узнаю, что после того, как в станицу нагрянули фашисты, в августе 1942 года, директор банка Яков Лобода погрузил на бричку банковские ценности вместе с черным чемоданом и попытался эвакуировать все к партизанам. Но далеко уехать не смог. Прямо на окраине станицы его остановили немцы. Казалось, судьба готского золота тут же будет решена. Но, к счастью, патрули не стали рыться в поклаже "селянина", а просто завернули бричку с ездоком обратно. Однако, Лобода знал дороги лучше пришлых. Он выехал по другой улице в лес и подался к партизанам. Сдав им ценности, остался в отряде. Месяца три совершал вместе с ними нападения на оккупантов, участвовал в стычках и засадах, скрываясь в лесах. Зимой сорок второго партизаны попали в окружение. Долго отбивались. Но кончались боеприпасы и продовольствие, было много больных и раненых. И тогда решили, небольшими группами прорываться в населенные пункты. Тут и пришлось прятать в горном лесу все, что нельзя было унести с собой. Спрятали и золотой чемодан. Ветераны утверждают, что среди тех, кто "второй раз предавал сокровища земле", были командир отряда Петр Соколов, Яков Лобода, казначей Ирина Гульницкая и комиссар Иван Мальков. Командир погиб в бою при выходе из окружения. Лободу с двумя товарищами тогда же схватили гитлеровцы. В тюрьме их пытали, надеясь выведать секрет захоронения клада. Обещали сохранить жизнь в обмен на тайну. Но, так и не узнав ее, Лободу и его товарищей расстреляли.

Не остались в живых, вскоре после войны, и комиссар Иван Мальков, и казначей отряда Ирина Гульницкая. Ее дочь Лариса, в то время тоже находившаяся среди партизан, подтвердила, что мать действительно имела какое-то отношение к "золотому чемодану", который, по ее словам, доставил ей много страданий. Но никаких подробностей она дочери никогда не рассказывала. Зато Лариса предположила, что о тайнике мог знать еще и начальник штаба отряда Михаил Иванович Комов. А когда мне удалось его отыскать, он вспомнил, как перед выходом из окружения, в лесу закапывали остатки снаряжения и что, кажется, там был черный чемодан. Это происходило неподалеку от станицы Бесстрашная. А место было помечено на полевой карте командира отряда Соколова.

… Сколько раз вот так уже казалось, что разгадка тайны где-то совсем рядышком, как вдруг она снова ускользала. Но, как и где теперь искать полевую карту погибшего командира? Правда, это уже другое, послевоенное и даже возможно детективное продолжение истории о Керченских сокровищах. И это уже дело не только журналиста. Честно говоря, меня на это расследование, прежде всего, направляло желание исследовать и понять психологию людей, близко соприкасавшихся с бесценными сокровищами, начиная с крестьянина Семена Нешева, нашедшего клад, а потом многих других, сопровождавших, оберегавших и хранивших эти ценности, а также расстрелянных, но не открывших тайну партизан. Ведь у всех у них были возможности воспользоваться драгоценностями или, скажем, заплатить ими за свои жизни. Но они оказались выше этого.

В процессе поисков и расследования я понял, что эти люди совсем не считали себя героями, но стали именно таковыми, когда судьба столкнула их с необходимостью выбора между шкурной алчностью и элементарной честностью, подлым предательством и беззаветной преданностью, между грязной продажностью и истинной любовью к своей земле, ее народу. И они сделали свой единственно верный выбор! Это были люди своей эпохи.

Р.S. Поставил точку и задумался. Напрашивается сравнение, скажем такое: а что если бы вот такой же соблазн, вроде Керченского клада, вдруг выпал сегодня на долю представителям нынешнего поколения, как бы они поступили теперь? Вопрос, конечно, не простой. Ответов на него категоричных и спорных напрашивается много. Вот пусть читатели и ответят на него, хотя бы просто сами себе.

Тайна «золотого чемодана»

Фашисты подступали к городу, поэтому было решено переправить «золотой чемодан» в более отдаленную часть Кубани - в станицу Спокойную, где ценности были переданы в местное отделение Госбанка. В конце августа управляющий Спокойненским отделением Госбанка Я. Лобода сдал «золотой чемодан» на хранение в штаб Спокойненского партизанского отряда, созданного 9 августа 1942 года. На этом все достоверные сведения о дальнейшей судьбе сокровищ Керченского музея обрывались. Было известно лишь, что «золотой чемодан» загадочным образом бесследно исчез. Сегодня, познакомившись со свидетельствами подлинных очевидцев тех событий, мы имеем возможность рассказать, что произошло дальше.

Какие же ценности находились в «золотом чемодане»?

Из официальной описи предметов, находившихся в кожаном чемодане (ящик № 15), следует, что они были аккуратно рассортированы по 15 коробкам: византийские монеты червонного золота; золотые боспорские монеты греческого и римского времени; золотые подвески - в виде грифона, с изображением конного и пешего скифов, головок бычков, львенка… Всего в «золотом чемодане» было около 800 предметов, мировую историческую и художественную ценность которых деньгами просто не измерить…

«…Бывший боец отряда Магдычев Григорий Иванович на привале под горой Большой Беден погнал в яр поить закрепленных за ним пару волов. И там, в яру, обнаружил раскрытый чемодан, пустой, с остатками некоторых вещей, не представляющих никакой ценности и названия которых никому не известны. Так, например, он из яру принес металлическую вещь - зигзагообразную, цвета бронзы, весом граммов 700–800. И кому-то из бойцов показал ее и сказал, где он ее взял…» Дошло до Смирнова, командира отряда, приказавшего обыскать Магдычева и изъять у него «зигзагообразную вещь». Других людей Смирнов обыскивать не разрешил, убеждая всех, что чемодан с ценностями похитил Магдычев. Как вспоминал Н. Черноголовый, расследование на том было закончено, а Смирнов возненавидел Магдычева, создавая ему невыносимые условия для пребывания в отряде. Позже Магдычева расстреляли фашисты…

Однако ни в те времена, ни за все минувшие годы ни один предмет из сокровищ Керченского музея так и не «мелькнул» ни в нашей стране, ни за рубежом. Историческая и художественная ценность этих раритетов столь очевидна и многократно описана в мире, что полная «тишина» оставляет надежды - основная часть содержимого «золотого чемодана» до сих пор где-то спрятана…

В пользу такой версии развития обстоятельств говорят и некоторые события уже наших дней.

Несколько лет назад об этой тайне узнал начальник Краснодарской геофизической экспедиции Н.М. Цыпченко. Он съездил на место тогдашних событий - ныне это Отрадненский район Краснодарского края. Места те довольно глухие, но, по словам Цыпченко, ему удалось примерно определить место, где, возможно, зарыта основная часть сокровищ «золотого чемодана». Однако для дальнейших поисков уже с применением специального оборудования, которым не располагает Цыпченко, нужны средства.

20.09.2014 0 4874

В 1926 году крестьянин крымского села Марфовка Семен Нешев неподалеку от Керчи обнаружил клад. Это была бесценная находка — захоронение готского царя, относящееся к III-V векам, с золотыми украшениями.

Как честный гражданин, Семен все отдал государству. Находку оценили в 10 миллионов долларов и поместили в Керченский музей. Благодаря сокровищам обычный провинциальный музей в мгновение ока прославился, поднялся до значения мирового уровня. Во время войны на готские ценности положили глаз даже властители гитлеровского Третьего рейха...

Керченский музей конца XIX начала XX веков

ГРУЗ № 15

В сентябре 1941 года немцы были уже на подступах к Керчи. Эвакуация проходила в жуткой спешке. Но к сокровищам Керченского музея было приковано особое внимание. Его директор Юлий Юльевич Марти получил указание сверху упаковать ценности в чемоданы. Самый большой фанерный чемодан, обитый черным дерматином, был забит под завязку бесценными экспонатами и весил 80 кг. Всего в нем находилось 719 золотых и серебряных предметов мировой культуры.

Сохранилась даже опись содержимого чемодана. Особой известностью пользовались золотые бляшки с изображением скифов, пьющих вино из рога, бляшки с изображением юноши, сдерживающего коня, а также с изображением сфинкса, медальоны с изображением Афродиты и Эрота, золотые маски, бусы, пояса из золотых и серебряных пластин, золотые иглы и лепестки.

Редчайшей считалась коллекция средневековых пряжек из семнадцати предметов, собрание всевозможных браслетов, серег, колец, перстней, подвесок с изображениями грифона, сфинксов и львов. Наконец, в ней находились пантикапейские монеты червонного золота, золотые боспорские, греческие, римские, генуэзские, византийские, турецкие, русские монеты, медали, древние иконы в золотых окладах, украшенных драгоценными камнями, и многое другое. Словом, это были уникальные памятники мировой культуры.

Чемодан, который в официальных бумагах стали называть золотым, обвязали ремнями, запечатали сургучной печатью Керченского горкома и вместе с другими восемнадцатью чемоданами с менее ценными экспонатами и документами погрузили на один из катеров и эвакуировали в Тамань в сопровождении директора музея. Путешествие золотого чемодана в глубокий тыл началось 26 сентября 1941 года. Оно оказалось опасным, трагическим и во многом загадочным, причем до такой степени, что ответа на многие вопросы нет до сих пор.

ПРИКАЗАНО СПАСТИ

Немцы нещадно бомбили Керченский пролив. Однако катер с ценным грузом № 15 благополучно прибыл в Тамань. Оттуда золотой чемодан отправили в Краснодар. Дорогу гитлеровцы тоже постоянно обстреливали. По воспоминаниям Ю. Ю. Марти, путь был очень тяжелый. Осколки от снарядов изрешетили весь кузов, где находился бесценный груз.

Зарисовки некоторых предметов из Марфовского клада

Марти старался уберечься от падающих бомб на обочинах дороги, а иногда при сильной бомбежке прятался в воронках вместе с золотым чемоданом. С горем пополам добрались до Краснодара. Тут посылку передали в краеведческий музей. Местные работники составили акт о приеме сокровищ, после чего Марти слег в больницу с сердечным приступом. Дорога стоила ему немало сил и здоровья. Но в акте числились все 719 золотых и серебряных изделий.

Спустя пять месяцев враг подошел к Краснодару. Во что бы то ни стало надо было спасать керченские сокровища. Груз № 15 отправился в Армавир. Там его приняла инструктор горкома комсомола Анна Моисеевна Авдейкина. Ценности снова пересчитали, проверили, опечатали и спрятали в одной из комнат горисполкома, которая служила спецхраном.

Летом 1942 года года Авдейкина тяжело заболела — сыпной тиф и воспаление легких. Когда поправилась, немцы уже были на подступах к Армавиру. Анна побежала в горисполком. Здание никто не охранял, все двери были нараспашку. Авдейкина с трудом поднялась на четвертый этаж, вошла в свою комнату и... увидела тот самый чемодан! Глазам своим не поверила! В спешке о нем все забыли.

Но радость от находки была недолгой — одной чемодан не унести. Она побежала за сестрой и племянником. Втроем тащили груз № 15 по пустым улицам. Началась бомбежка. Повезло — чемодан передали председателю горисполкома Малых, этот, согласно инструкции, направил за ним грузовик, приказал ехать в станицу Спокойная и там отдать его заведующему госбанком Якову Марковичу Лободе.

Дорогу снова обстреляли, на этот раз из кукурузника. Спустили шины. Кое-как добрались до станицы на скатах. Авдейкина передала чемодан Лободе, а сама решила пробираться к своим. Ее задержал фашистский патруль и поместил в лагерь для проверки личности. Женщине удалось
оттуда сбежать.

В феврале 1943 года, после освобождения Армавира от фашистов, вернулась домой, узнала от матери, что ее искали гестаповцы, расспрашивали о чемодане. Значит, охотились за золотым чемоданом и шли по пятам тех, кто за него отвечал. Похоже, среди своих был предатель...

После войны эта версия подтвердилась: из самой Керчи за золотым чемоданом следовала специальная зондеркоманда, в составе которой имелись археологи из Берлина. Бригада действовала по прямому указанию Генриха Гиммлера. Немецкий бонза считал, что готский клад должен принадлежать великой Германии, поскольку остготы — одна из ветвей древней германской расы, проживавших в Крыму в III веке н. э.

Приключения золотого чемодана продолжались. Станица Спокойная оказалась не такой уж спокойной. Немцы добрались и туда. Яков Маркович погрузил чемодан на телегу и в поисках партизанского отряда отправился в предгорный лес. Там, как он считал, драгоценный груз будет в безопасности. По дороге повозку остановил фашистский патруль, но немцам не пришло в голову осматривать старый потертый чемодан. Лобода все-таки добрался до партизан, сдал чемодан командиру отряда Соколову и сам остался в лесу.

ПАРТИЗАНСКАЯ ТАЙНА

В ноябре 1942 года отряд попал в окружение. Немцы прочесывали каждую пядь земли в поисках партизан. Похоже, кто-то выдал им информацию, что золотой чемодан в отряде. Партизаны голодали, у них кончились продукты и боеприпасы. 9 декабря 1942 года командир принял решение распустить отряд. Партизаны группами и в одиночку уходили к горным лесным массивам или в близлежащие села. Немцы преследовали разбежавшихся партизан, уничтожая их. Мало кто спасся.

Но что с чемоданом? Это темная история. То ли клад зарыли, то ли по частям раздали партизанам, чтобы они спасли драгоценности — этого точно не знает никто. Старожилы говорят, что золотые изделия закопали в разных местах, о которых знал только командир отряда и его приближенные. Карта находилась в руках Соколова.

Командир погиб при выходе из окружения. 14 декабря 1942 года Яков Маркович Лобода и несколько партизан были схвачены гитлеровцами и расстреляны. Удалось ли карателям выбить из партизан сведения о кладе? Это тайна, которую погибшие унесли с собой в могилу.

После освобождения советской территории от оккупантов были предприняты попытки найти- керченское золото. Так, о письме заместителя наркома просвещения РСФСР Н. Ф. Гаврилина, направленном 24 июня 1944 года заместителю наркома внутренних дел, комиссару госбезопасности 2-го ранга С. Н. Круглову, кратко излагается история эвакуации золотого фонда Керченского историко-археологического музея.

В письме, в частности, говорится: «В январе 1944 года Управление музеями Народного комиссариата просвещения РСФСР обратилось к начальнику Управления НКВД Краснодарского края с просьбой расследовать обстоятельства пропажи в Спокойненском партизанском отряде золотого фонда Керченского историко-археологического музея. Но ответа до сих пор не поступило.

Весной 1944 года председатель Армавирского горисполкома В. П. Малых, будучи у меня в присутствии начальника Управления музеев А. Д. Маневского, сообщил, что чемодан № 15 был найден на месте стоянки партизан у станицы Спокойная. Но чемодан был пуст. Народный комиссариат просвещения просит Вас дать указание расследовать дело о пропаже золотого фонда Керченского музея...»

Известно, что после этого последовали допросы оставшихся в живых партизан. Их допрашивали жестко и придирчиво. Кое-кто лишился партийных билетов. Однако докопаться до истины не удалось.

Уже после войны произошла еще одна история. Как-то под Армавиром мальчишки нашли золотую диадему, похожую на ту, что хранилась в золотом чемодане. Отнесли в милицию. На место находки отправили людей для поиска сокровищ. Ничего найдено не было.

Любовь ШАРОВА

Золотой чемодан. Загадка исчезновения «золотого чемодана Золотой чемодан

Популярные статьи

Последние статьи

Разделы

Страницы

Спецпроекты

Контакты